Дни постепенно окрашиваются в приятный дымчатый сероватый оттенок. Кажется, будто бы не весна, а осень, при чём та, которая была года три-четыре назад, та уютная, лёгкая и ни чем не раздражающая. В окно почти не светит солнце, я выхожу на улицу изредка и ненадолго, сокращаю общение с людьми, с большой неохотой иду с кем-нибудь на контакт. Читаю всё, что не прочитала, когда это читать обязывала школьная программа, готовлюсь к поступлению, ни о чём не думаю, стараюсь не впускать в мысли пустые надежды, кушаю только растительную пищу, не пью кофе, глушу недосып чёрным крупнолистовым чаем, вместо Imagin Dragons и Hollywood Undead теперь слушаю стихи русских поэтов. Растворяюсь в таком образе жизни, будто бы с головой, просыпаюсь по утрам без нервного напряжения. Сейчас это всё, чего я действительно хочу.

---

Споры, склоки, крики, маты, язвительный смех, атмосфера нездоровой душевной дисгармонии. Я вижу усмешку и тоже усмехаюсь, будто бы ощущая острую необходимость показаться своей, не представляя больше, как вписаться в то, чего не понимаю, к чему причастной быть не могу, но среди которого боюсь выделяться. И становится неловко, стыдно перед самой собой. Не потому что я считаю это всё слишком неправильным, а потому что уже теряю себя.

---

Сочные яблочки, сдёрнутые с окна занавески, много солнца и бодрости. Слушаю музыку и ощущаю какой-то внезапный душевный подъём.
Как же мне нравится это утро!

---

Мне в последнее время как-то сложно влиять на собственные действия. То есть я даже не пытаюсь. Мои мысли петляют куда-то далеко от действий и я осознаю, что сделала, только когда я это уже сделала. Начинаю раздражать саму себя таким вот бездумием.

---

Счастье в труде, в саморазвитии и самосовершенствовании, в получении новых знаний и в постижении жизни и её законов. Низменные мечты, иллюзии, которые не позволяют наслаждаться происходящим, фантазии о призрачном будущем, которые мешают заснуть перед сном и вызывают только тоску и уныние - это всё ни к чему, это всё ведёт в никуда. Мне нужно это запомнить. Мне нужно научиться быть счастливой по-настоящему.

---

надоелонадоелонадоелонадоело

---

---

Противоречия раздирают изнутри, заставляют бегать от одного убеждения к другому. Мне мало такой жизни, я хочу больше действий, больше событий, я хочу, чтобы жизнь менялась. Хочу, чтобы всё в моей жизни как можно скорее менялось.

---

В поле, за кладбищем, рдеет вечерняя заря, по улице, как по реке, плывут ярко одетые большие куски тела, вихрем вьются дети, тёплый воздух ласков и пьян. Чем-то острым дышит нагретый за день песок, особенно слышен жирный, сладковатый запах боен - запах крови; а со дворов, где живут скорняки, солоно и едко пахнет мездрой. Бабий говор, пьяный рёв мужиков, звонкие крики детей, пение басовитой гармоники - всё сливается густым гулом, мощно вздыхает неутомимо творящая земля. Всё - грубо, обнажённо и внушает большое, крепкое чувство доверия к этой чёрной жизни, бесстыдно-животной. Хвастаясь своими силами, она тоскливо и напряжённо ищет, куда излить их.

Максим Горький, "В людях".

---

Это удивительно просто - находить причины для радости.

---

...Их берут за горло, заставляют работать с утра до вечера, они смотрят идиотское телевидение, не могут побыть в одиночестве, им постоянно расставляют ловушки. В их жизни не бывает периодов, которые можно назвать хорошими временами. Доброе старое время проходит секунда за секундой, и вы видите, как оно уходит. Для большинства жизнь - всего лишь безумный цирк для слепых.

Француаза Саган

---

Не понимаю, зачем она пришла ко мне в комнату и стала рассказывать свои проблемы, а потом ещё и рассуждать о религии с сигаретой в руках, указывая мне на мои ошибки.
У меня в комнате до сих пор сквозняк. И в душе что-то вроде сквозняка. Это как сковырнуть корочку запёкшейся крови на ещё не затянувшейся ссадине.
Я люблю её. Но иногда, когда она ведёт себя вот так вот, хочется громко-громко кричать, разбивать всё, что разбивается и сильно-сильно злиться. Может, мне стоит убить себя хотя бы за это?

---

Сладости, алкоголь, сигареты, люди... это всё второстепенное.
Для меня, наверное, чистый кайф это забраться в место, где никто не услышит и не увидит, включить какую-нибудь грустную песенку и долго-долго рыдать. Отчаяние - моя самая главная зависимость.

---

Люди, которые так сильно ненавидят, когда им врут, на самом деле больше всех не принимают правду.
Хотите, чтобы с вами были честными - научитесь адекватно воспринимать эту грёбаную правду.

Отличное я себе оправдание придумала...

---

Целыми днями смотрю фильмы с красивыми кадрами, читаю книжки с глупыми сюжетами и пью невкусный кофе.
Ни черта не складывается. Всё, что я делаю, сразу же рушится, будто бы строю замок из сухого песка. Ничего не меняется. И вроде бы приходит какое-то смутное осознание, как нужно правильно. Но от этого не легче. Уверенность в чём то душит больше всего. Поэтому остаюсь уверенной только в том, что ни в чём уверенной быть не могу. Всё время ощущаю дикую сонливость и сильную головную боль. Ещё в горле саднит. Каждый раз, когда собираюсь уснуть, лезут мысли, от которых хочется плакать.

---

Зачем на что-то надеяться, к чему-то стремиться? Мне, по крайней мере, надоело. Все совершают плохие поступки. Рано или поздно это берёт верх над каждым. Никто не может сопротивляться, когда это настигает и в конечном итоге нам кажется, что это правильно, причинять друг другу боль, в конечном итоге мы так привыкаем ко всему этому, что живём, создавая вокруг себя грёбаный ад.
Есть добро и есть любовь, просто никто никогда не станет выбирать их.

---

---

Устала ощущать эту гниль внутри себя. Хочется упасть на колени перед всем этим огромным миром и громко плакать.

---

Наша ошибочная склонность принимать свои представления о реальности за саму реальность является фундаментальной причиной человеческих страданий.




Дэн Миллмэн

---

... И фея коснулась ее руки крапивой. Элиза почувствовала боль, как от ожога, и проснулась. Уже рассвело, и рядом с нею лежала крапива, точь-в-точь как та, что она видела во сне. Элиза вышла из пещеры и принялась за работу.
Своими нежными руками рвала она злую, жгучую крапиву, и руки ее покрывались волдырями, но она с радостью терпела боль — только бы спасти милых братьев! Босыми ногами она разминала крапиву и пряла зеленые нити.
Но вот зашло солнце, вернулись братья, и как же они испугались, увидя, что сестра их стала немой! Это не иначе, как новое колдовство злой мачехи, решили они. Но взглянули братья на ее руки и поняли, что она задумала ради их спасения. Заплакал младший из братьев, и там, куда падали его слезы, боль утихала, жгучие волдыри исчезали.

Ганс Христиан Андерсон, "Дикие лебеди".